Ежегодное шествие от Новопушкинского сквера до Пречистенки, где были убиты Маркелов и Бабурова, было согласовано с мэрией Москвы, но от проблем это не уберегло: на Гоголевском бульваре полиция задержала четверых участников акции. Первым задержанным стал ЛГБТ-активист и сопредседатель Профсоюза журналистов Игорь Ясин: он утверждает, что причиной стал радужный флаг, который он держал в руках. После него были задержаны сотрудник МХГ Николай Кретов, Дмитрий Борисенко и Михаил Комраков.

Всем им вменяют статью 19.3 КоАП («Неповиновение полицейским»), а Николаю Кретову еще и часть 5 статьи 20.2 КоАП («Нарушение порядка проведения публичного мероприятия»).

Памятное шествие уже давно стало главной антифашистской демонстрацией в России, где люди протестуют против ксенофобии, гомофобии, дискриминации по полу, расе, нации, политическим убеждениям и другим признакам.

Акция пестрела постерами и баннерами социалистического толка, люди скандировали: «Нет фашизму, нет капитализму!», «Россия без пыток и диктатуры», «Одно решение — сопротивление», «Наше отечество — все человечество».

Одной из главных тем стало дело «Сети» (также известное как «Пензенское дело»), одиннадцать фигурантов которого обвиняются в участии в террористическом сообществе. «Пензенских террористов» называют левыми активистами и антифашистами.

На шествие пришли не только политические активисты, люди левых взглядов, правозащитники, но и все те, кто хотел почтить память погибших Стаса Маркелова и Насти Бабуровой. Несмотря на различия во взглядах, в одном все сходятся: «Стас и Настя должны были жить».

Корреспондентка «Новой» поговорила с участниками акции.

Дмитрий (имя изменено по просьбе героя)

— Я пришел сюда, чтобы высказать свою позицию против фашизма, против сексизма, против ксенофобии. Может, я и не помню смерть тех, в честь кого сегодня шествие, но я против фашизма. Сегодня в России фашизм означает диктатуру, репрессии, 282 [«экстремистская статья» УК РФ ], оскорбления чувств верующих, которые используют, чтобы убрать тех, кого можно. Задержаний я не боюсь, меня уже задерживали — ничего страшного в принципе.

Кирилл Медведев, политический активист, организатор шествия

— [Антифашистская повестка] до сих пор важна сегодня, потому что ксенофобия по-прежнему присутствует в государственной повестке: патриотизм, имперство по-прежнему в ходу. С другой стороны, он есть и в оппозиции. Это представление о том, что надо бороться с политкорректностью, высказывая какие-то суждения про малые народы, живущие в России, как недавно сделал Олег Кашин. Повестка по-прежнему максимально широкая: мы говорим не только о государственной ксенофобии, не только об имперстве, но и о ксенофобии, которая становится модной, в том числе и в оппозиционной среде.

Сегодня в чем-то лучше [чем 10 лет назад], потому что тогда радикальные националисты действовали безнаказанно, потом их на какое-то время прижали, но мы понимали, что любое обострение протеста спровоцирует новые связи между силовиками и уличными нацистами. Это будет, скорее всего, новый виток противостояния, к которому мы должны быть готовы. Поэтому память о Маркелове и Бабуровой, их наследие нам сейчас необходимо.

Алексей Полихович, фигурант «Болотного дела»

— Каждое 19 января мне задают вопрос, почему я здесь. Я здесь, потому что это антифашистская демонстрация памяти и, на мой взгляд, самое важное, что сегодня есть, — это пыточные дела в отношении антифашистов. Я пришел сюда не только почтить память убитых антифашистов — Маркелова, Бабуровой и всех остальных. Для меня сейчас более важная повестка — это помощь ребятам в тюрьмах и ребятам, которых пытают фээсбэшники.

Фашизм — это идея, а идеи, как известно, невозможно убить. Проявления фашизма есть в любой стране. Фашизм — это слово, которое перегружено. Но если послушать, что говорят по телевизору — это военщина, милитаризм, ненависть к чужому мнению, ненависть к отдельным этническим и национальным группам. Что это, как не элементы фашизма? Но это было всегда и, мне кажется, будет всегда. Государству нужно объяснять, что нужно ненавидеть кого-то, кроме государства: надо ненавидеть украинцев, американцев, грузин или кого-то еще.

Алексей Гаскаров, антифашист, фигурант «Болотного дела»

— Мне кажется, [антифашистская повестка] — это важная профилактическая тема. Сейчас в Гданьске убили мэра, который был по взглядам либералом и левым. Его убили на фоне усиления правого дискурса, когда у власти находится консервативная партия, которая постоянно повторяет то же, что происходит здесь. Отражением этой глобальной надстройки являются люди, которые убивают врагов, «пятую колонну» и все остальное. Убийство Немцова — это то же самое, что и убийство Маркелова, а это было уже не так давно.

Очень важно, чтобы власти видели, что политические убийства не остаются незамеченными, что для них это проблема, что надо эти дела расследовать. И даже если посмотреть на последнюю историю с убийством Немцова, то его убийц посадили. По делу Стаса [Маркелова] — тоже посадили. Понятно, что до организаторов добраться сложнее, но с точки зрения исполнителей это уже небезопасно.

Дело «Сети» — это немного другая история. Сложно связывать его с делом Маркелова, Немцова и остальными. Такое ощущение, что фигуранты дела «Сети» не поняли, в каком времени и в какой стране они живут. Понятно, что они никакие не террористы, но надо понимать, что в этой стране так вести себя сейчас нельзя. Это просто реальность. Если ты решил поиграть в страйкбол в лесу и обсуждать революцию, ты должен понимать, что будет потом. Для меня все это странно.

Мы прошли через «болотное дело», которое вообще на ровном месте было, и, когда мы выходили, мы говорили: «Ребята, самое плохое, что сейчас можно делать, — пытаться сопротивляться таким образом». Это то, к чему власти больше всего готовы. Надо понимать, что в деле «Сети» было два человека, внедренные в эту группу и записывавшие разговоры. Очень странная история: понятно, что они не виноваты, но они создали для Центра «Э» и ФСБ очень удобный случай, где они могут себя проявить.

Ольга Мазурова

— Я здесь, потому что мне дорога память этих людей. Все эти 10 лет я каждый год хожу — и тогда, когда разгоняли, тоже. Надпись на моем плакате значит, что мы стремительными шагами идем к фашизму. И то, что нас так мало, то, что нас считают «пятой колонной»… Я считаю, что лучше быть «пятой колонной», лишь бы не быть на стороне нацистов.

Я сегодня вышла из метро «Третьяковская» на пикет «Всех на всех». Стоит огромная куча полицейских и проверяет документы людей, у которых цвет глаз и цвет волос отличается от моих. Меня никто не проверил. Я готова была провалиться. Сегодня день борьбы с фашизмом, а нас так мало.

Никита Аркин, активист «Левого Социалистического Действия»

— «Левое социалистическое действие» участвует в этих акциях с самого начала по нескольким причинам. Во-первых, потому что это день памяти людей, которых я, например, знал — и Стаса Маркелова, и Настю Бабурову. С Настей мы за день до этого сидели через стол, когда планировалась какая-то экологическая акция. Это было в субботу, а в понедельник я узнал, что она погибла. А во-вторых, это мероприятие фактически стало антифашистским днем, направленным против всякой дискриминации по всем возможным признакам.

Это день борьбы за демократию в целом, который наполняется новым смыслом, когда мы видим, как пытают и сажают людей на примере дела «Сети». Мы выступаем в их поддержку.

Александр Субочев и Сергей Соколов, члены Революционной рабочей партии

Субочев:

— Наша партия сказала: мы собираемся ради общего дела. Вот я и пошел. Мы против фашизма.

Соколов:

— Мы считаем, что в нашем мире существует два класса: капиталисты и рабочие. Капиталисты всегда пытаются подавить борьбу рабочих, для этого они разводят фашистскую хунту, проводят репрессии, пытаются подавить профсоюзы и рабочие партии, сажают и преследуют левых активистов. У меня товарища в Серпухове преследовали за экологические митинги против свалок, врывались к нему в квартиру и брали его перед митингом, запугивали. Это первые проявления фашизма. Классовая борьба в будущем будет нарастать, капиталисты все больше и больше давят рабочих: повышение пенсионного возраста, налогов. Фашизм тоже будет усиливаться, дабы сильнее подавлять рабочий протест.

Марта Хромова, член «Социалистической альтернативы»

— Я сегодня здесь в составе организации «Социалистическая альтернатива». Мы, как социалисты, выступаем за равноправие и за нормальную, достойную жизнь для всех работающих людей, а не для 1% сверхбогатых. Учитывая нищету в стране, неудивительно, что власти сейчас пытаются отвлечь внимание от существующих социальных проблем: от сокращения бюджета на медицину, на образование. Она переключает внимание на ксенофобию, говоря, что во всем виноваты мигранты или геи, да кто угодно. Мы наблюдаем всплески исламофобии и других [проявлений ксенофобии]. В прошлом году мы выступали колонной в поддержку Али Феруза, сотрудника «Новой газеты». Тогда это повлияло, и он вскоре был отпущен. Поэтому важно выходить.

Сегодня я заметила небывалую вещь: я шестой год участвую в марше, и, когда кого-то задерживали, все вяло кричали «позор!» и шли дальше, сегодня [во время задержания ЛГБТ-активиста Игоря Ясина] весь марш остановился и сделал сцепку. Это потрясающе и о многом говорит.

Лев Пономарев, правозащитник

— Стас Маркелов был моим близким другом, он был правозащитным адвокатом — его кабинет был в моем офисе. Мы с ним много работали вместе. У нас были разные взгляды: он был левым, а я известный либерал. Но он был очень светлым и смелым человеком, у него были самые опасные дела в России: он представлял семьи погибших антифашистов, защищал семью Кунгаевых [Эльза Кунгаева была изнасилована и убита полковников Юрием Будановым в 2000 году]. Он не боялся, хотя были угрозы со стороны нацистов и со стороны омоновцев.

Каждый год это самая энергичная акция из всех, в которых я участвую. Сегодня это особенно актуально, когда идет дело «Сети» и «Нового величия». Хоть у фигурантов дела «Нового величия» неопределенные политические взгляды, мы и там, и там видим ФСБ, провокации. А фигуранты дела «Сети» — это просто антифашисты, попавшие в списки Центра «Э». Их всех пытали, поэтому сегодня был лозунг: «ФСБ пытает, власть покрывает». Расследования пыток у нас не проводят.

Илья Будрайтскис, политический активист

— Это уже десятая годовщина со дня убийства Маркелова и Бабуровой, и можно сказать, что шествие 19 января стало одной из ключевых традиций для левого антифашистского движения в России. Помимо того, что на каждой из этих акций поднимаются актуальные вопросы — вопросы преследования, пыток (мы все знаем о деле «Сети»), — это еще политическая традиция, которая обозначает присутствие левого, социалистического, демократического полюса в российском политическом пространстве. Все, кто чувствует солидарность с этими идеями, обязательно должны приходить каждый год 19 января, чтобы хранить и поддерживать эту традицию.

Олег (имя изменено по просьбе героя)

— Я здесь для того, чтобы отдать дань памяти погибшим. Я не антифашист, но поддерживаю антифашистское движение, потому что убийства на почве ненависти бесчеловечны, а мы все люди.

В телевизоре, в сериалах мигранты выставляются определенным образом, что побуждает людей относиться к ним с неприязнью, с унижением, с ненавистью. Идет деление на бедных и богатых, на женщин и мужчин. Людей убивают, никто ничего не делает.